обыкновенно сентиментально

Вернуться бы на секундочку в девятнадцать — двадцать... Куда-то туда. Хотя, нет. Такие «путешествия», как увольнительный в чужой Москве: назад возвращаться—тоска смертная. Лучше бы не ходил.

Там just like a star, еще не кричат чайки, а я сплю на полу не своей кухни. Звёздная, ночь, и непонятно, где алкоголя взять, принглс в чужом городе: на цокольном закрыто все, а до ларька километр, а то и полтора.

Там Zara—не магазин, а Минц. Я точно знаю что-то про Лотмана, Брик, слышал пару историй про Кафку. Mama Roma. Сверните в арку, пройдите через сад, навестите г-жу А. Там кроме всего прочего можно найти старые более не пишущие машинки Иосифа. Соло на одной из них я перечитаю в двадцать три пару раз, а его имя угадаю в парных j’ose. В то время Сергей Донатович—еще закрытая книга.

Божественное поле. Тому Богу колыбельной не услышать еще лет шесть-семь. Пройди его, от солнца здесь нет спасенья. Еще немного и в тени кустарников на перепутье ты найдешь нагую юность в камне.

Другая Столица. Что это было, не помню даже. Связано с радио. Пройди сквером — окажешься у реки. Трамваи, спасибо. Забегаловки, было здорово. Все остальное здесь неожиданно для себя посмотрю года через четыре.

Слепые фотографы, отдать швартовы, mon plaisir. Sans souci.

Ни про подписанную книгу, что я получу, ни про то, что она переживет пожар я еще не знаю, так что пока,

«
До нескорого. За тобой уже не угнаться.
Я гляжу тебе вслед, и кружится голова.
»

2:20 1.10
2018